Портал ГородВо встретился с профессором ВоГУ, диалектологом Людмилой Зориной, чтобы узнать, много ли сейчас в области людей с характерным вологодским говором.
— Людмила Юрьевна, живы ли у нас еще диалекты?
— В Вологде, конечно, «густую» диалектную речь вряд ли услышишь, но если отъехать от города на десять километров, то наверняка найдется собеседник, который говорит с отражением диалектных черт. Можно найти немало информантов, которые говорят на природном русском диалекте. Так, в прошлом году в Усть-Кубинском районе мы беседовали с интересным информантом. Женщине 91-й год, в школе училась только в течение одного года. Телевизор не смотрит, радио не слушает — некогда! Так вот, говорит она на природном русском диалекте. То есть в нашей глубинке диалекты все еще сохраняются.
— Каковы основные приметы вологодских говоров?
— Говоры вологодской группы колоритные. Прежде всего, они характеризуются полным оканьем. В числе других особенностей — переход звука [А] в [Э], то есть вместо опять говорят опеть, вместо взять — взеть. Произнесут лес, но в лисе — так реализуется гласный на месте древнего «ять». Вологодские говоры характеризуются звуком [У]-неслоговым, то есть говорят так: Деука на лауке верёуку вьёт, бойко у деуки робота идёт. Ести, попасти, покласти — это типичнейшие формы инфинитива. А сколько в говорах диалектных слов! — Лопоть ‘белье’, тарка ‘бидончик’, сейгод ‘в этом году’, уповод ‘промежуток времени’… Все эти диалектные черты достаточно устойчивы. Если же человек долго учился, получил хорошее образование, то он, разумеется, настроился на камертон литературной русской речи. Но исконный говор, усвоенный с молоком матери, помнится ему всю жизнь! И человек существует в рамках литературно-диалектного двуязычия, что само по себе уже отменно хорошо.
— Как-то меняется со временем вологодский говор?
— Некоторое время назад у нас работал один финский исследователь. Он пришел к выводу, что в Грязовецком районе люди перестали окать, что на смену оканью пришло аканье. Считаю, это некорректный вывод. Представители поколения, которое окало, остались окающими, а вот на их детей, внуков, правнуков повлиял литературный язык, проводниками которого являются школа, радио, телевидение, Интернет. В итоге в диалектах происходят изменения. Но говоры живут своей жизнью. Допустим, появились в нашем быту различные моющие средства — и бабушкам их надо как-то называть. В итоге они придумывают для них свои названия — белостирка, например.
— Почему надо беречь и сохранять вологодские говоры?
— Чем больше языковое разнообразие, тем сильнее и крепче вся нация. Поэтому надо очень бережно относиться к людям, которые говорят на диалекте. В Австрии, например, к диалектам проявляется очень бережное отношение. Жители какого-нибудь городка у себя на работе, в офисе, будут разговаривать на немецком, но встретившись в кафе, будут общаться между собой только на родном диалекте. У нас, к сожалению, привито стеснительное отношение к диалектам, то есть люди стесняются своего говора, хотя им гордиться надо. Потому что диалекты — это живой природный, не стесненный строгими нормами язык, кроме того — это путь к объяснению истории языка.
Кстати, доктор филологических наук Гурий Васильевич Судаков часто повторяет своим студентам, что история могла бы пойти иначе, если бы Иван Грозный столицей сделал Вологду. Тогда не московские говоры могли бы лечь в основу литературного языка, а вологодские. В этой связи мы, наверное, вправе гордиться своим оканьем, потому что оно намного древнее аканья.
Татьяна Почтеннова
Фотографии из архива Людмилы Зориной