Краеведа Владимира Кондакова называют вологодским Владимиром Далем. Собиранием и описанием слов, услышанных в речи своих земляков в разные годы, он занимается с 1950-х годов. В числе его работ и словарь «Слово русское, родное».
Что вошло в новую книгу собирателя вологодских слов и чего опасается автор, об этом он рассказал нашему корреспонденту.
— Владимир Александрович, порядка семи десятков лет вы занимаетесь сбором слов. Сколько сейчас в вашем словаре слов? Что это за слова?
— В книгу вошло около 4400 словарных статей. Слов же гораздо больше. Словарь содержит устаревшие, диалектные, просторечные слова и выражения, кроме того, фиксирует общеупотребительные и иноязычные слова, произношение которых в верховажском говоре сильно отличается от нормативного, привычного.
В приложении к новому изданию опубликован словарь названий полей и полянок, рек и речек, пожен и гор, прозваний крестьянских дворов. Эти сведения ранее нигде не публиковались и представляют собой особую значимость. В книге 50 цветных фотографий старинных предметов и приспособлений.
- Есть любимые словечки? Есть ли слова, значение которых вы не смогли узнать?
— Часто говорю больше ба́ять нечего, что значит «и так всё ясно, больше нечего обсуждать». Ввести́ в огло́бли, то есть «заставить человека исполнить то, что положено по долгу службы». Говорю слово «устря́паться» — сильно испачкать одежду грязью.
Считаю, что каждому слову и выражению даны понятные толкования и примеры, поясняющие их суть. Исключения составляют названия некоторых полей, покосов, речек, объяснить названия которых я пока не смог.
И некоторым словам и выражениям, надо сказать, не сразу получалось дать толкование. Иногда приходилось обращаться к землякам, чтоб дать емкое и понятное толкование с примером. На протяжении всей работы со словарем консультировался с деревенскими жителями.
— Как вам удается подмечать то, мимо чего многие проходят, не обращая никакого внимания?
— Наверное, сказывается образ жизни, мое умонастроения и, конечно, опыт милицейской службы, в основе которой широкое общение с населением. В этом она сродни работе журналиста.
- Народная речь носителей языка Русского Севера — какая она?
— Правдивая, свободная, меткая, выразительная, образная.
— Вас называют вологодским Владимиром Далем. Как вам такое сравнение?
— Воспринимаю как шутку. По сравнению с этой глыбой я всего лишь песчинка. В то же время хорошо осознаю, что в определенной степени являюсь продолжателем дела, начатого им 200 лет назад. Но на более узком пространстве, в родных местах — на земле моих предков.
- Что-то у вас, как у собирателя, вызывает тревогу?
- Кроме засилья иностранных слов, тревожит слабое знание русского языка, которое демонстрируют разнообразные печатные издания, речь с экранов телевизоров. Многие не различают такие слова, как «старый» и «старинный», «земляной» и «земельный», «запарить» и «распарить» и др. «Русского» пляшут не под частушку, а под стихи. Иногда сумбурный набор устаревших и диалектных слов в СМИ выдают за подлинную народную речь. Ради привлечения внимания читателей в заголовке статьи могут и соврать.
Радует, что в области начали ремонтировать библиотеки и дома культуры, обновляются книжные фонды сельских библиотек, успешно работают сельские фольклорные коллективы. Есть и другие положительные сдвиги.
А опасения вызывают изменения в характерах жителей северной деревни, их мировоззрении. Истончаются такие главные черты русского национального характера, как трудолюбие, самоотверженность, взаимопомощь, бескорыстие, привычка упорно бороться с трудностями и побеждать их. Это чревато тяжкими последствиями.
— Ваше пожелание вологжанам.
— Наставляя нас в детстве и во взрослой жизни, моя мать частенько говаривала: «Не бойтесь трудностей. Помаетесь — догадаетесь, помучитесь — научитесь!» Вологжанам хочу пожелать, чтобы выпадающие на долю испытания, закаляли духовно, укрепляли веру в силы, способствовали общественной активности населения. Тем, кто потерял смысл жизни, помогли найти его.
Татьяна Почтеннова